Чем хуже — тем лучше. Мнение психоаналитика о пропаганде, ее появлении и влиянии на людей

Сергей Попов

Врач-психиатр, психоаналитик, член Международной психоаналитической ассоциации, бывший заместитель председателя этического комитета Белорусской психиатрической ассоциации.

«Пропаганда — атака на индивидуальность»

Не секрет для думающих и секрет для не думающих, что в Беларуси на умы граждан влияет государственная пропаганда. Те, кто ей занимаются, называют себя журналистами, аналитиками, кем, на мой взгляд, не являются. Я не буду касаться того, как это делается, какое содержание имеет, общественно-политические или военные цели преследует. Обо всем этом скажут другие. Я же, в силу своей профессии, хочу взглянуть на то, какие бессознательные элементы в психике человека за этим стоят.

Сразу необходимо оговориться: пропаганда, агитация и информирование — это разные понятия. В агитации и информировании отсутствуют искажение и деструктивные элементы, о которых я упомяну дальше.

Сейчас — о пропаганде. С одной стороны, она направлена на укрепление связей между людьми — сторонниками этой пропаганды, а с другой — на ослабление связей между людьми в другой группе (в лагере так называемого «врага»). Это массивное воздействие, которое превращает совокупность людей в безликую массу «скованных одной цепью, связанных одной целью».

В этом кроется парадокс. Сплочение народных масс, которым сложно самостоятельно анализировать и давать оценку происходящему, является атакой на индивидуальность, ее системным уничтожением и подавлением. Потеря индивидуальности подразумевает потерю опоры на себя, собственные ощущения, чувства, мышление. Человек становится все больше зависимым от власти, которая предоставляет необходимую веру и ценности (искусственные и ложные), все больше зависимым от чувства принадлежности этой человеческой массе.

Человек становится конформным — послушно следующим и выполняющим заветы системы. Это проявляется на всех уровнях психического функционирования: он «правильно» думает, «правильно» живет, хочет «правильных» вещей, выбирает для жизни «правильного» партнера, рассказывает своим детям «правильную» историю своей семьи и страны, а, может быть, даже думает, что «правильно» счастлив.

Так пропаганда сеет системную конформность, уничтожая в человеке индивидуальность и творчество, которые так необходимы для нахождения конструктивных способов жизни в противоречивом мире.

У этого есть очень неожиданное следствие — психосоматика. Связь конформности и развитие соматических заболеваний хорошо описана специалистами Парижского Института психосоматики имени Пьера Марти. Пропаганда, сплочение народной массы, уничтожение индивидуальности и конформность ставят психику человека в состояние крайней ограниченности, и большинство естественных внутренних драйвов (бессознательных импульсов и влечений) и побуждений просто не имеют шансов быть выраженными и реализованными.

«В случае пропагандисткой работы „жертва“ не должна думать, вступать в полемику»

Пропаганда — системное явление. Она пронизывает все, как едкая кислота: проникает в учебники, медиа, новости, семьи, культуру… Само по себе такого рода проникновение — это вторжение, насилие, прежде всего словесное.

Пропаганда тесно связана с насилием и использованием силы и запугивания. Те, на кого направлена атака, не имеют выбора. В противном случае — увольнение, выдавливание из общества и страны, арест. Они должны только принять мнение пропаганды в полной мере. В этом заключается главное отличие пропаганды от агитации и информирования.

При насилии жертву нужно обездвижить. В случае пропагандисткой работы «жертва» не должна думать, вступать в полемику. В реальности мы можем наблюдать типичные картины — обездвиженные и не разговаривающие друг с другом люди, загипнотизированные телевизором, полные аудитории собранных вместе «бюджетников» на дне информирования или производственных собраниях, кивающие головами чиновники, лишившие себя возможности и права сказать что-то отличающееся от «линии партии».

Один из видов такого ментального обездвиживания — обеспечение низкого уровня жизни людей. Они должны иметь минимум, чтобы не умирать и не голодать, чтобы их заботили только низшие и более примитивные потребности. Потому и не стоит удивляться, почему беднеющие люди и беднеющая страна не беспокоят тех, кто теперь у власти.

Низкий уровень жизни также блокирует возможность видеть, как живут другие люди, потому что у них нет возможности путешествовать, нет времени читать, ходить в галереи, музеи, на концерты, заниматься хобби. Остается единственный источник, который формирует картину реальности, мира и самого человека в нем — системная пропаганда государственной системы.

Откуда появляется «пусть правительство подумает за меня»?

Попробуем взглянуть за кулисы психики того, кто агрессивно распространяет пропагандистские идеи, и того, кто оказывается под их влиянием. Начнем с потребителя.

Каждый маленький ребенок уязвим и зависим от своих родителей. До определенного времени его психика не развита в той степени, чтобы самостоятельно осмысливать происходящее и видеть мир со всеми его противоречивыми сторонами. Родитель становится тем, кто формирует представление о мире и реальности. Он может помогать ребенку сопоставлять свои собственные ощущения, идущие от органов чувств, со взглядами других на этот опыт. Это побуждение к психической работе, к думанию и нахождению собственных слов и образов, чтобы описать происходящее, к поиску своего собственного поведения, которое выражает этот уникальный индивидуальный опыт ребенка.

Звучит хорошо и правильно, и в этом кроется удовольствие от самовыражения и творчества. Но в этом есть сложности. Думать — это работа. Когда ребенок имеет возможность свободно исследовать себя и мир, получая собственный опыт, он сталкивается с непреодолимым: различия между мамой и папой, ребенком и родителями, между поколениями, различием мужского и женского.

Переносить различия — трудная задача для всех. Чтобы не сталкиваться с этим, возникает потребность упрощать реальность: «пусть родитель обо всем подумает за меня», что равно «пусть правительство подумает за меня». Проще иметь концепцию себя и мира без проживания своего опыта, без лично проделанной работы по нахождению решения этих вопросов.

Это желание избежать такого столкновения, необходимости думать и решать и есть потребность в пропаганде. Вот только на самом деле правительство, если оно авторитарно, — это псевдородитель, который не учит и не защищает.

«Если вы стараетесь переубедить, доказывая, что „трава зеленая“, то вы только подкрепляете уверенность пропагандиста»

Что же про того, кто агрессивно убеждает, кто является пропагандистом или источником пропаганды? Зачем это нужно ему?

Одной из черт пропаганды является необходимость принять ее как модель, объясняющую без всяких «но». Как психиатру, мне это напоминает разговор с человеком, переживающим психоз и охваченным искаженным бредовым восприятием реальности: ты непременно должен принять и разделить искаженное видение происходящего.

В этом есть риск формирования в некоторой степени бессознательного «тайного сговора»: теперь мы все видим мир так, как видит этот человек, а свидетельства реальности, опровергающие это, становятся вражескими или нерелевантными и попросту отрицаются.

Так пропаганда превращается из инструмента влияния и манипуляции в способ во что бы то ни стало защитить искаженную картину реальности, чем дальше, тем все больше увязая в этом и почти без возможности вернуться снова к попыткам объективного описания реальности.

Это неизбежно приводит к фрагментации и разделению, упрощению и примитивизации. В том числе пропаганда вносит такой болезненный раскол в семьи на почве политических разногласий. Вместо движения к осмыслению и поиску решений того, как быть нам всем разным вместе в этом сложном мире, разъединение и фрагментация людей, общества, наций, культуры все больше нарастает.

За пропагандистом может стоять искренняя вера в то, что он говорит, и переубедить такого человека почти невозможно. Как психиатр могу сказать, что если вы бросаетесь в борьбу за правду и стараетесь переубедить, доказывая, что «трава зеленая», то вероятнее всего вы только подкрепляете уверенность пропагандиста в его взглядах. Важно помнить, что реальность не требует доказательств, а системная государственная пропаганда требует системного ответа.

«Заменяя живое мышление на штампы, творческие думающие люди заменяются на бездумных слепых и глухих исполнителей»

Пропагандистская риторика очень характерна для насильников, людей с извращенностью влечений и перверсиями. Именно в таких случаях происходит переворачивание и перепутывание символов и смыслов. Эта та ситуация, когда, например, нападение, захват и агрессия называются освобождением и принесением какого-либо блага. Как в романе Джорджа Оруэлла «1984» — «война — это мир».

Потому, когда мы говорим о пропаганде, «речь» и «слово» становятся крайне важным. Слова обозначают реальность. За смыслом каждого слова, которое обозначает термин, название, символ — целая история.

Близкий пример — август 2020 года в Беларуси. Я убежден, что почти у каждого белоруса эти несколько слов вмещают в себя месяцы и уже годы переживаний, мыслей, боли, историй. Пропаганда власти пытается контролировать историю, поэтому тех слов, которые содержат в себе «живые истории», быть не должно. Так начинается борьба со словом, языком, запрет и признание книг экстремистскими. К сожалению, в этом нет ничего нового. Пропаганда «сжигает» книги, которые помогают думать и размышлять.

В 1933 году нацисты сжигали книги, в том числе и Фрейда. Он писал: «В средние века сожгли бы меня, теперь жгут всего лишь мои книги». Борьба со словом равна борьба с человеком, с творческим символизмом. Заменяя живую речь, живое мышление на штампы, творческие думающие люди заменяются на бездумных слепых и глухих исполнителей. Эта атака уже началась и ее развитие, если в государственной системе ничего не изменится, — лишь вопрос времени.

Как защититься от пропагандистских атак и разрушения индивидуальности?

Важно вернуться к своему реальному субъективному опыту. Своими глазами, своими нервами пробовать переживать реальность и все то, что в ней происходит. Да, это трудно. Начать этот путь — это преодолеть немалое сопротивление. Трудно соприкасаться со злом и болью от разрушений, со своим бессилием перед смертью, трудно признавать ответственность, повзрослеть и отказаться от защиты «всемогущего» родителя.

Вспоминается художественный фильм режиссера Элема Климова «Иди и смотри». Идти и смотреть — значит быть свидетелем, накапливать субъективный опыт. Но просто быть свидетелем зла недостаточно. Важно быть свидетелем страдания, свидетелем, неизбежно пропускающим это через себя, потому что так мы становимся свидетелями с внутренней моралью, внутренним моральным суждением. Этот компонент переживания является прививкой, пусть и болезненной, от заражения «ядом» пропаганды.

То, что должно быть вместо силового и извращенного «Министерства правды», — просвещение и образование. Образование, которое учит встречаться с противоречиями и различиями, учит размышлять и быть «живыми» свидетелями. А пропагандистам впору заняться осмыслением и поиском своих моральных ориентиров.