Журналистика и пропаганда. Как не превратиться в дракона в разгар борьбы?

Как независимым журналистам не вовлекаться в информационную войну, а придерживаться в своей работе профессиональных критериев? Может ли журналист быть частью политической оппозиции? Почему важно называть государственных пропагандистов именно пропагандистами? Ольга Класковская задала эти вопросы экспертам.

Изображение создано БАЖ при помощи Chat­G­PT

Независимые медиа: как удержаться от соблазна пропаганды?

Можем ли мы, независимые журналисты, сказать о себе, что мы полностью беспристрастны и объективны? Это очень сложная и тонкая тема, и я не вижу здесь черно-белой картины.

На мой взгляд, уже сам факт того, что мы противостоим режиму, можно рассматривать как элемент вовлеченности в информационную войну. И если ты так или иначе ее участник, даже если за какое-то святое дело, ты уже занимаешь чью-то сторону. Так как же тогда оставаться объективным? Не превращается ли в определенной степени независимый журналист в пропагандиста? Возможно, я ошибаюсь. Но иногда некоторым из нас хочется не докопаться до истины, не объективно подать информацию, а ударить по режиму.

Ирина Сидорская, медиаэксперт, бывшая заведующая кафедрой технологий коммуникации и связей с общественностью Белорусского государственного университета, доктор наук по специальности «журналистика», частично согласна с этим мнением:

— Для меня картина здесь все же более черно-белая. Пропаганда и журналистика — это не просто разные, а, скорее, противоположные виды информационно-коммуникационной деятельности. Я четко вижу различие между ними. На мой взгляд, журналисты не должны заниматься пропагандой, и вообще никто не должен этим заниматься.

Ирина Сидорская. Фото из личного архива

Для Ирины слово «пропаганда» имеет негативную коннотацию.

— И дело не только в личном восприятии: я ссылаюсь на европейско-американскую традицию, сформировавшуюся в 50–60‑е годы XX века, после Второй мировой войны, после деятельности министерства пропаганды Геббельса.

До войны слово «пропаганда» было скорее нейтральным, но после нацистского ведомства европейские интеллектуалы пришли к выводу, что это всегда манипуляция общественным мнением и обман общества, что этого не должно быть.

Эксперт уверена, что когда кого-то называют пропагандистом, это самое плохое определение для человека в сфере информационной деятельности. И если журналисты начинают заниматься пропагандой вместо журналистики — это безусловно очень плохо.

Политический аналитик Вадим Можейко говорит, что придерживаться профессиональных критериев — задача одновременно и очень простая, и очень сложная.

— Это просто, потому что нужно лишь следовать тем медийным стандартам, которые мы все знаем и которых придерживаются западные редакции, — говорит эксперт. — Здесь не нужно изобретать велосипед: достаточно писать честно, обращаться к разным сторонам за информацией, если это возможно. Нужно честно выполнять свою работу, а не оправдывать ее миссией борьбы с режимом. Но как раз в этом и сложность — не становиться противоположностью пропагандистов вроде Азаренка.

Сложность, по мнению аналитика, заключается в том, что условия, в которых вынужден работать независимый медиасектор сегодня, совершенно ненормальные.

— Ты не можешь взять комментарий у другой стороны, если эта сторона — режим. Ты не можешь работать в информационном поле, проверять информацию на месте, ты должен постоянно заботиться о безопасности. И всегда взвешивать: если у журналиста есть общественно значимая информация, но ее публикация может угрожать кому-то, — это дилемма, — объясняет Вадим Можейко.

Это сложно, но если мы хотим бороться с пропагандой, главное — самому не стать драконом, с которым сражаешься. Очень важно не превратиться в боевой листок и рупор.

Вадим Можейко. Фото: Виолета Савчиц / Vio­let­ta Sav­chits

По мнению эксперта, в повседневной жизни лучший компромисс — это полная анонимность авторов.

— Понимаю, что иногда хочется плакать, когда видишь текст, где анонимный автор взял комментарий у двух анонимных экспертов и одного анонимного участника событий в Беларуси. С точки зрения стандартов в таком тексте никто ни за что не отвечает, это просто шутка. Но в условиях тотальных репрессий без вынужденной анонимности часто не обойтись.

В этой ситуации резко возрастает роль журналистской этики и самодисциплины, а также роль жестких редакционных правил.

— Сейчас более половины текстов не подписаны, анонимны, и это, конечно, сильно влияет на ответственность журналиста. Если ты не отвечаешь своим именем за текст, то кто-то может опубликовать что угодно, думая, что никто не узнает, кто это сделал.

Настоящий профессионал не должен терять дисциплину из-за анонимности. Он должен удерживаться от соблазна делать что-то спустя рукава. Также важно, чтобы редакторы строго следили за соблюдением профессиональных стандартов.

«Журналистика — смертельный враг для пропаганды»

Что же такое пропаганда?

Если брать аналитику, то независимый эксперт исследует, объясняет и делает прогнозы. Пропагандист же подбирает аргументы или псевдоаргументы, чтобы доказать заранее заданную идею, которой он так или иначе служит. Его не интересует истина, он думает только о том, как вбить в голову аудитории заранее подготовленный вывод. И неважно, правильный он или нет. Главное, что так сказал Лукашенко — и условный Азаренок должен сделать все, чтобы донести установку до аудитории, смешивая правду, ложь, домыслы и конспирологию.

Заранее приводить к определенному решению задачи, вбивать в голову идеи и тезисы режима — это и есть классическая пропаганда.

Очевидно, что сегодня идет информационная война. И в ней две стороны. Возможно ли в такой ситуации для независимых журналистов придерживаться профессиональных стандартов?

Представитель «Reform.news» Александр Отрощенков отмечает, что чтобы ответить на вопрос, стоит ли журналистам вовлекаться в информационную войну, «нужно сначала ответить на вопрос, что такое журналистика и в чем ее функция и роль в обществе».

Александр Отрощенков. Скриншот программы «Настоящее Время»

— Существует множество мнений на этот счет, но все они сходятся на том, что роль журналистики — это правдивое описание фактов, объяснение их значимости, противостояние мифам, фейкам и манипуляциям. Если мы с этим согласны, то наш ответ на этот вопрос не имеет значения. Журналистика — естественный смертельный враг для пропаганды. И пропаганда это знает. Мы можем не обращать на нее внимания, но она всегда будет стремиться нас уничтожить. Это вопрос ее выживания, — рассуждает журналист.

Отрощенков настаивает, что несмотря на негативную окраску термина «пропаганда», бывают случаи, когда в пропаганде нет ничего плохого:

— Я имею в виду пропаганду национальных ценностей, безопасного дорожного движения, здорового образа жизни, семейных ценностей или наоборот — рассказ о прелестях свободных отношений.

Однако, отмечает собеседник, пропаганда в авторитарных и тоталитарных обществах всегда ведёт к созданию образа врага, призывам к насилию и его оправданию.

По словам Отрощенкова, белорусская государственная пропаганда с течением времени «эволюционировала до призывов к массовым репрессиям и публичным смертным казням „врагов народа“».

«Не думаю, что личные взгляды мешают профессионализму»

Необходимость придерживаться профессиональных критериев не исключает наличия гражданской позиции. Она есть у любого журналиста и проявляется в его творчестве.

Необязательно, чтобы в информационном материале эта позиция выражалась напрямую, но она видна через выбор тематики, подачу, угол зрения, описание бэкграунда и так далее.

— Помимо журналистики и пропаганды есть связи с общественностью — это другой, третий вид деятельности, которым в основном занимаются именно PR-специалисты, могут заниматься активисты, — продолжает Ирина Сидорская. — Но чтобы журналисты белорусских независимых медиа занимались пропагандой — мне кажется, я этого не вижу. Если взять крупные независимые СМИ, такие как «Наша Ніва», «Еўрарадыё», «Радио Свобода», «Зеркало», то я не вижу, чтобы они занимались пропагандой.

Пропагандой могут заниматься некоторые продемократические телеграм-каналы, неясно, кто их ведет, потому что это работа ноунеймов. Но это не совсем средства массовой информации. Для меня пропаганда — это фальсификация информации, обман аудитории, и добрых целей с помощью пропаганды не достигнешь.

Фото: pexels.com

Может ли журналист быть частью политической оппозиции? Сможет ли он тогда оставаться независимым, учитывая, что уже не может свободно высказывать свои оценки, так как, по сути, вовлечен в определенное политическое движение? Ирина Сидорская говорит, что главное — действовать в соответствии с профессиональными стандартами:

— Журналист не всегда дает свою оценку — далеко не все жанры это предполагают. Конечно, у каждого из нас есть свои взгляды и принципы, но если журналист придерживается профессиональных стандартов, я не думаю, что его личные взгляды мешают работе.

А как же относиться к медиа, которые придерживаются более левых или, наоборот, более правых взглядов?

— Такое возможно, но рынок медиа предполагает, что мы можем получать информацию из разных источников и сравнивать. Имея медиа с различными взглядами, аудитория в итоге получает более многогранную картину, — подчеркивает эксперт.

Она не видит принципиального противоречия между взглядами и профессиональными стандартами журналиста:

— Мне кажется, что можно вложить свои личные убеждения в этот формат профессиональных стандартов, — уверена госпожа Сидорская. — С другой стороны, если это, например, партийное медиа, то оно и заявляет, что представляет интересы этой партии, и у нее такая программа. А не делает вид, что не принадлежит к партии, будучи общенациональным медиа. Когда сразу обозначаешь, что это СМИ такой-то направленности, аудитория получает ориентир, что материалы будут рассмотрены через левую или правую призму.

Вадим Можейко подчеркивает важность такого подхода:

— Конечно, если журналиста задерживал и пытал ГУБОПиК, он уже не сможет после всего пережитого оставаться политически нейтральным, и у него возникает очевидный конфликт интересов. Тем более важно в такой ситуации придерживаться профессиональных стандартов.

«Важно называть вещи своими именами»

Почему важно называть государственных пропагандистов именно пропагандистами?

— Потому что называть этих людей журналистами — значит нарушать один из стандартов журналистики, я имею в виду стандарт полноты информации, — объясняет Ирина Сидорская. — Это как бы лишает читателя, зрителя или слушателя контекста. Возможно, кто-то не знает этого и воспринимает Тура и Азаренка как нормальных журналистов, работающих по стандартам журналистики, дающих объективную, полную и беспристрастную информацию. Но это не так, это не соответствует реальности. Поэтому, думаю, нужно называть вещи своими именами. Нужно говорить, что на самом деле эти люди занимаются не журналистикой, а пропагандой.

Мнение эксперта полностью разделяет Вадим Можейко:

— Считаю, что очень важно называть вещи своими именами. Важно не приписывать людям определения, которые к ним не относятся. Например, человека, назначенного в Палату представителей, не нужно называть депутатом парламента, потому что он таковым не является. Не стоит называть Лукашенко президентом: к его фамилии можно добавлять слова типа «диктатор», «руководитель», «политик», потому что он не является президентом.

Эксперт также считает некорректным называть некоторых оппозиционных деятелей или активистов лидерами оппозиции.

— Здесь вообще некорректен сам термин «оппозиция». Оппозиция — это, во-первых, те, кто в меньшинстве и кто, как правило, представлен в парламенте. Более корректно называть этих людей в соответствии с их статусом, с их должностями в структурах оппозиции или просто политиками.

Соответственно, не стоит называть пропагандистов журналистами, потому что они не журналисты. То, что Азаренок не журналист, — это просто факт, — добавляет господин Можейко.

Изображение создано БАЖ с помощью Chat­G­PT

Александр Отрошченков говорит, что не верит в существование государственных пропагандистов:

— Эту роль должны играть писатели и историки, которые исследуют и передают наследие и историю потомкам.

Тех же, кто работает сегодня в белорусских государственных СМИ, он называет «антигосударственными пропагандистами». Он поясняет:

— Такая пропаганда никогда не остается исключительно в информационном пространстве, потому что, чтобы обосновать право власти на неизменное управление и неограниченные привилегии, она вынуждена уничтожать язык, историю, культуру, независимые медиа, общественные и государственные институты, а также горизонтальные связи между людьми — все то, что является основой общества и государства.

***

Очевидно, что очень важно называть вещи своими именами. Авторитарный режим называть авторитарным, репрессии — репрессиями. В этом проявляется и позиция журналиста, и его необходимость отстаивать демократические ценности. Однако, безусловно, взгляды журналиста не должны выражаться через навешивание ярлыков и навязывание аудитории заранее подготовленных выводов.

В этой информационной войне важно не забывать о профессиональных стандартах нашей работы. В борьбе с режимом и его пропагандой важно самим не стать пропагандистами, потому что тогда чем мы будем отличаться от тех, с кем боремся?