Эксперт: в текстах Пальчиса нет экстремизма

Эдуард Пальчис вышел на свободу, но по приговору он признан виновным в разжигании национальной вражды, статьи на его сайте суд признал экстремистскими.

Naviny.by обратились к российскому специалисту Дмитрию Дубровскому, который 12 лет выступал экспертом по подобным делам в России, чтобы узнать, было ли за что наказывать блогера.

Дмитрий Дубровский — специалист по проведению специальных судебных экспертиз в области языка вражды и преступлений на почве ненависти, кандидат исторических наук. Сотрудник Центра независимых социологических исследований (Санкт-Петербург), преподаватель Колумбийского университета. Опыт проведения специальных экспертиз по заказу Следственного комитета РФ и прокуратуры Санкт-Петербурга — 12 лет. 

— Дмитрий, на ваш взгляд, есть ли в текстах Эдуарда Пальчиса признаки разжигания ненависти и вражды?

— Это тексты, написанные человеком с либеральными националистическими взглядами. Он видит мир через призму национального противостояния. Это не хорошо и не плохо, это его оптика. Существует военно-политическое противостояние, которое он описывает как противостояние народов. При этом не очень ясно, какие народы он на самом деле имеет в виду. Когда он говорит «русские», в его случае это, скорее всего, вообще население Российской Федерации. Он использует в тексте Кремль, Россия, русские через запятую. Точно также как Илья Эренбург в свое время описывал фашистскую Германию. Он говорил «немцы», имея в виду военно-политическое противостояние между Советским союзом и Германией. И под «немцами» или «фрицами» понимал людей, с которыми воевал, а не население Германии в целом.

«Если ты не убьешь немца, немец убьет тебя. Он возьмет твоих [близких] и будет мучить их в своей окаянной Германии. Если ты не можешь убить немца пулей, убей немца штыком… Не промахнись. Не пропусти. Убей!» (И.Эренбург, из статьи «Убей!» в газете «Красная Звезда», 1942 год).

У Пальчиса тот же посыл. Когда он описывает противостояние на Донбассе, речь идет о людях, которые там воюют, а это необязательно русские и украинцы, там всяких хватает.

— Правильно ли я понимаю, что есть маркеры, по которым можно определить, есть ли в тексте экстремизм?

— Да, но есть ловушка. Лингвистический анализ, как правило, игнорирует исторический и военно-политический контекст. У нас был случай, когда эксперт (доктор филологических наук) утверждала, что термин «российско-чеченская война» — это разжигание ненависти между русскими и чеченцами. Поэтому так важно, чтобы анализ текстов проводил социолог, политолог, а не филолог, который специализируется на падежах (официальную экспертизу текстов Пальчиса, как заявил он сам, проводили филологи и психолог. — ред.).

Что касается ключевых признаков, то в тексте должна быть четко определена группа, которая может подвергаться унижению и дискриминации. И должен быть призыв к насильственным действиям по отношению к этой группе. Данных признаков в текстах Пальчиса нет, поэтому на самом деле там экстремизма нет.

— Но он использует слова «ватники», «рашики».

— Термин «рашик» появился во время конфликта на Донбассе. И означает он то же, что и «фриц» — вооруженный немец на службе Третьего рейха. То есть не каждый немец, а только тот, который воюет против Советского Союза.

Тоже самое касается и термина «ватник». К русским это прямого отношения не имеет. Ватником может быть кто угодно, под этим понятием понимается человек, который разделяет политическую позицию Российской Федерации, консервативные ценности. Но никакой связи с этнической группой я не наблюдаю.

— Одна из статей Пальчиса называется «Убить «Русский мир»…

— «Русский мир» является доктриной нынешней российской власти. Это политическое образование. Убить его значит тоже самое, что убить, я не знаю, международный банк. Ну, попробуйте… «Русский мир» — это совокупность проектов, организаций. Это вообще не сообщество людей.

Некоторые считают, что «Русский мир» — это Россия, поэтому убить «Русский мир» значит убить Россию. Но это, извините, по принципу шизофренистической связи, когда шизофреника спрашивают: какие у вас аналогии, когда вы слышите Глинку, а он отвечает: «Грязь, потому что глинка — это маленькая глина, а глина — это грязь». Таким способом можно проассоциировать что угодно.  

— Насколько я понимаю, государство пытается не допустить таких публикаций, потому что сегодня можно рассуждать как националист, а завтра как нацист. Логика примерно такая.

— Между национализмом и нацизмом очень большая разница. Либеральные националисты, к которым можно отнести Пальчиса, видят картину мира через закон, ненасильственные методы — культурные проекты, поддержка национального языка и так далее. У нацистов в основе — уничтожение и унижение других групп.

Пальчис писал публицистические тексты, судя по которым можно сказать, что он находится на своей войне. В российско-украинском политическом конфликте он занимает вполне определенную сторону. Было бы странно, если бы у него были взвешенные тексты.

— Правильно ли я понимаю, что тексты Пальчиса — это его попытка ответить на пропаганду из России, условному Киселеву?

— Да, и в этом нет ничего хорошего. Для меня это переход на тот же язык войны. Они нам — «бандеровцы», а мы им — «рашики». Вот и поговорили.

Можно ставить вопрос об объективности в текстах Эдуарда Пальчиса. И Белорусский союз журналистов может, конечно, этим заняться в контексте профессиональной этики. Но с точки зрения экстремизма обвинения надуманные.

Самое главное, чего нет в его текстах: призыва к насильственному решению вопроса. Там нигде не говорится, условно: давайте, белорусы, покажем, кто в доме хозяин.

— Призыва убивать и отселять там ведь тоже нет?

— Совершенно верно, как и находить в школе, не давать развивать бизнес и так далее. Там есть мнение, с которым можно спорить. Но там нет призыва к действиям, которые могли бы ущемлять или дискриминировать этническую группу.

— Как вы считаете, если бы в России кто-нибудь написал, что белорусы — это недонация, Беларусь никогда не была самостоятельным государством, а белорусский язык — это на самом деле диалект русского, такого человека привлекли бы к ответственности за разжигание розни?

— Таких текстов довольно много. И не только о Беларуси, но и о других постсоветстких странах. В России бы никому не пришло в голову наказывать за это. Имперские заявления регулярно звучат из уст политиков по федеральным каналам.

В последнее время за экстремизм в России наказывают журналистов и блогеров, которые выступают с проукраинской позицией по поводу конфликта на Донбассе.