Мишень

Алексиевич во время общения с читателями

Пробираясь в субботу в закуток, где  среди павильонов Минской международной книжной ярмарки для встречи со всемирно известной соотечественницей нашлась только площадка не больше кухни в «панельке», толпа изгибалась многометровым ручейком и висела над стендами, пытаясь сверху разглядеть-понять-поймать хоть слово. Но вовсю рядом гремела полька-трясуха, метрах в пяти мощно двигали какую-то детскую викторину, а оборудованные конференц-залы предназначались для личностей иных.

«Дайте жалобную книгу!», – потребовали мы с коллегой у стойки с надписью «Информация» (других обозначений мест обитания устроителей ярмарки не было заметно).

Вместо книги жалобной дежурные информаторы дают книжицу программную: убедитесь, мол, что в программе ХХІ международной книжной выставки-ярмарки никакой Алексиевич не предусмотрено! И советуют атаковать жалобами ответственного за стенд «Белкниги», допустившего такое безобразие.

Мы с коллегой и пара почтенных читательниц, возмущенных унижением любимой писательницы и ее почитателей, атаковать взволнованного представителя «Белкниги» не стали. Мы сообща пожелали даже, чтобы организатора встречи не стали атаковать ответственные за «порядок» чиновники и прочие бдительные личности из ведомств, на которые бессмысленно жаловаться. Дай Бог здоровья и огради от преследования человека, вдруг обозначенного как мишень!

«Мишенью» меня озадачила Светлана Алексиевич. Среди многого откровенного, чему внимали читатели, сквозь окрестный шум-гам старавшиеся и слова не пропустить, меня поразило признание: причиной уехать с Родины стал человек-мишень.

Это Алексиевич не о себе – хотя могла бы перечислить, наверное, сколько раз попадали в сердце-«яблочко» пренебрежительные слова властьимущих, гневные панегирики привластных, «разоблачительные» характеристики «патриотично-правильных» критиков. Вот только-только встреча прошла, а в комментах на «Нашай Ніве» опять расстрельный приговор и ей, и нам, ради ее слова толпившимся: «Прыхільнікі  Алексіевіч – здраднікі  Беларусі, нашай роднай мовы і культуры!».

Почитатели таланта Светланы Алексиевич стоят в очереди за границами стенда, где проходит встреча…

Да чур на Вас, некто под ником «Мікалай»! Жаль, что Вы не слышали это: «Мне понадобилось исправить свой взгляд на мир (это об отъезде за границу), потому что в Беларуси вместо человека я стала видеть мишень».

Мишень – это Вы, радетель белорусскости. И я – «здраднік», что пишет здесь по-русски и слушает Алексиевич. Когда и Вас, и меня метелили и наверняка еще будут метелить на Площади как обозначенные для поражения мишени, мы вряд ли не протянем друг другу руку…

Мы знаем, кому выгодно, чтобы мы «перестреляли» друг друга еще до того, когда поймем, почему наше время и живущие в нем поколения Алексиевич обозначила как sec­ond-hand – «вторые руки».

«Вторые руки» делают за нас то, что должны мы сами – строить свою жизнь по нам понятным и нами приемлемым правилам. В этих правилах должно быть учтено, что некто под ником Мікалай имеет право  глубоко уважать говорящих по-белорусски и знающих, как правильно провести обряд на Купалле, но НЕ ИМЕЕТ ПРАВА уничижать тех, кто с обрядом не знаком и пришел к нему присмотреться. А я – прибедняться не буду, – владеющая и русским, и белорусским и не однажды воспевавшая наши белорусские корни, позавидовать которым могут куда более «продвинутые» в современном мире нации, по этим справедливым правилам-законам не вправе делать из пока недопонимающего Мікалая мишень.

Очень справедливые должны быть правила в нашей белорусской жизни.

Будут ли когда-нибудь?

Бог весть.

…и висят сверху, со второго этажа, стремясь что-то услышать и понять

Литература всех народов и всех известных нам времен побуждает человека стать лучше, а человечество – внедрить вроде понятную, но так и не реализованную модель справедливого мироустройства. И писатель, не желающий видеть в несовершенном человеке мишень – уже символ вечности.

Мы не видим этим символом Алексиевич? Полноте, не к ней пришедшим вопрос.

Ах, как потешалась я, грешная, над словами нашего действующего водителя страны: «Положите мне на стол «Войну и мир»! И тогда, мол, пойму и оценю, что вы – писатели.

Алексиевич кладет «Чернобыльскую молитву», «Цинковых мальчиков»,  «Время sec­ond-hand» – не ему, а нам. И заявляет, что никого не собирается «отстреливать».

А тут, оказывается, нужны мишени…

Тут для того, чтобы понять, как ничтожно быть мишенью, приходится потеть-давиться в закутке на Международной (!) выставке КНИГИ, где КНИГ-то на стендах – считанные единицы…

P.S. Очень хочется узнать: читает ли Министерство информации – организатор книжной выставки – сообщения средств массовой информации. И как на эти сообщения реагирует – в тех случаях, когда не надо оперативно кого-то «прижучить». О встрече на минской книжной ярмарке со Светланой Алексиевич пресса сообщила за дня три до события. Неужели министерство, обозначенное как устроитель выставки, не смогло своей властью обеспечить достойные условия для общения соотечественницы с мировой славой с читателями-белорусами?

Запишите претензию о ненадлежащей организации встречи читателей с Алексиевич в министерскую книгу жалоб, раз уж на выставке таковой не нашлось. И объясните читающей публике, что вы не сделали и почему.