«Руководство расценило уход Димы как личную измену». Коллеги — о политзаключенном экс-журналисте ОНТ Дмитрии Семченко

3 года лишения свободы — так власти отреагировали на то, что в августе 2020 года Дмитрий публично осудил беспрецедентную жестокость силовиков и в знак протеста ушел с телеканала. Бывшему победителю профессионального конкурса «Телевершина», обладателю престижных премий среди государственных медиа измену не простили: его несколько раз сажали за решетку по административным статьям, пока не возбудили уголовное дело якобы за разжигание социальной розни (ч. 1 ст. 130 УК).

Из любимчика госТВ Семченко стремительно превратился в «экстремиста» и «террориста»: в июне 2023 года МВД и КГБ включили его в свои списки. Его апелляцию на приговор ​​Верховный суд оставил без изменений. Правозащитное сообщество признало журналиста политическим заключенным.

Карьера в ОНТ — результат многолетнего труда

Дмитрий Семченко более десяти лет проработал на телеканале ОНТ: сначала специальным корреспондентом, а затем политическим обозревателем.

Он родом из Могилева и мечтал стать историком. Но получил образование инженера и через кастинг попал на могилевское телевидение, где вел передачу на белорусском языке о технологиях в энергетике. Благодаря этому Семченко заметили в столице, пригласили на ОНТ.

— Он много работал, заслужил авторитет. И работу свою любил, и сюжеты делал такие, какие сейчас никогда не покажут по телевидению. Даже за тему «Матерей-328» брался (движение объединяет белорусских родителей, чьи дети осуждены по статье 328 УК за незаконный оборот наркотиков. — Прим. БАЖ), — рассказывает Наталья Максимова. — И его сюжеты реально помогали решать проблемы: люди благодарили его и сейчас пишут, поддерживают его в тюрьме. Поэтому назначение Димы в президентский пул — закономерный рост.

Президентский пул — профессиональная смерть журналиста

— Но в нашем обществе ассоциация, что если ты в пуле, то сразу работаешь на Лукашенко. Однако работники МАЗа делают то же самое: платят налоги в бюджет и поддерживают экономику диктатора, — берет слово Михаил Максимов. — Нужно понимать, как устроено белорусское телевидение. Ты делаешь сюжеты, что-то получается, тебя начинают нахваливать и постепенно вводят в уши, что со временем ты сможешь работать в пуле с президентом, что это очень почетно. А когда ты там оказываешься, понимаешь, что попал в профессиональную ловушку.

Потому что многие тексты читаются и одобряются сверху. И все сюжеты сводились к одному: какая Беларусь сильная и крутая, и все это благодаря президенту, как белорусам с ним повезло. Вот и все, других вариаций [Наталья] Эйсмонт (пресс-секретарь Александра Лукашенко. — Прим. ред.) не допускала.

Плюс работала и самоцензура. На самом деле пул для журналиста — это профессиональная смерть. Специалист там никак не развивается, делает одно и то же по кругу, как зомби. Честно говоря, на телевидении были адекватные журналисты, которые старались работать для людей, а не только такие, как Азаренки, Кряквины, Пустовые и Гладкие. Но после избирательной кампании 2020 года руководство канала открыто заявило: «Плевать, что скажут. У нас теперь один зритель, работаем на него», имея в виду Лукашенко.

Михаил рассказал интересную вещь об отношении сотрудников гостелевидения к своей работе:

— Все сюжеты про Лукашенко, Палату представителей, Совет министров между собой называли выс…рами. И никто не возмущался, даже сам автор, когда кто-то из операторов, редакторов, случайных коллег такое говорил. Наоборот, смеялись. Наиболее талантливых, особенно амбициозную молодежь, подталкивали к пропагандистским сюжетам. И постепенно на многие вещи человек начинает закрывать глаза. Время проходит, оглядывается, что натворил.

А куда деваться? Уволиться и на БT?

— Так туда не возьмут, потому что сразу выдадут волчий билет. Кроме того, бесконечно, на каждой планерке сотрудникам говорили: вы никому не нужны, вы говно, если уволитесь, то никуда не устроитесь. И многие продолжали работать, как жвачку тянули. А Дима молодец, что уволился. Почти все из его пула тогда затаились, ждали, чем все закончится, — вспоминает события 2020 года Михаил. — Потом некоторых, кто остался на ОНТ и не поддержал забастовку, руководство поблагодарило: дало квартиры в Мачулищах и Чижовке, льготные кредиты.

Поддержал предложение сделать прямой эфир с Окрестина

— Дима был очень образованным, начитанным. Любил рассказывать факты из истории Беларуси. Было интересно его слушать, — говорит Наталья. — Помню случай: еще до начала избирательной кампании 2020 года мы в ньюс-руме, где было много журналистов, обсуждали национальную идею, которая могла бы объединить белорусов, восточных и западных, помочь им осознать себя единым народом. И Дима нарисовал на доске бело-красно-белый флаг, но вместо красной ленты — орнамент. Мы поняли: это то, что нужно! То есть объединяющий символ был найден задолго до событий 9 августа.

10 августа Наталья Максимова предложила Диме сделать совместный прямой эфир с Окрестина и рассказать, что там на самом деле происходит.

— А это общая работа: помимо ведущего, нужны оператор и люди в студии, которые будут принимать сигнал.

Я еще не до конца понимала, насколько могу доверять Семченко, ведь он в пуле. А там все друг другу не доверяют, потому что каждый боится, что его предадут. А кто на самом деле что думает, не всегда понятно.

Но Дима согласился: «Да, Наташа, я с тобой, сделаю все, что от меня зависит». К сожалению, 10 августа руководство решило не давать никаких прямых эфиров: испугалось, что правда попадет на телевидение. Из того случая я знала: этому человеку можно доверять, он из наших, — подчеркивает Наталья.

По словам друзей, Дмитрий гордился тем, что он белорус, и был фанатично настроен насчет независимости республики. Однако искренне верил, что Лукашенко помогает Беларуси оставаться суверенной, что именно он удерживает ее от поглощения Российской Федерацией.

— На ОНТ были сотрудники, тот же Вячеслав Бондаренко, который говорил «Белоруссия» и что мы — это часть РФ. Так с такими персонажами Семченко перестал общаться и не протягивал им руку, чтобы поздороваться. И делал это абсолютно демонстративно, показывая свое презрение, — приводит пример Михаил Максимов. — В России его называли русофобом за критику Жириновского и Медведева.

Марков расценил его уход как личное предательство

Бывшие коллеги рассказывают, что, когда Семченко пришел в руководство подписывать заявление об увольнении, в кабинете два часа стоял дикий рев: «Ты мерзавец! Не смей увольняться! А что подумают другие?!»

— У них был шок. [Руководитель ОНТ Марат] Марков расценил уход Димы как предательство, причем личное предательство. Но после того, что произошло в ночь с 9 на 10 августа, Семченко не смог остаться в ОНТ. Он считал, что тогда он предаст народ, что продолжать там работать будет преступлением. И никакие предложенные пряники не могли его остановить. И огромное количество людей думало так же. Ведь вместе с Семченко в те дни уволились 70 человек! Это очень много, если учесть, что в штате ОНТ всего 300 сотрудников. И это не уборщики, не технический персонал, а ведущие, журналисты. Из-за этого в последующие дни на телеканале полностью легла утренняя трансляция, сутками крутили «Ералаш» и какие-то архивные съемки.

Большинство тех, кто тогда добровольно ушел с ОНТ, не афишировали свой поступок. Были уволены и те, кто участвовал в забастовке. Потом их всех преследовали, вызывали в Следственный комитет. Все бывшие сотрудники ОНТ были вынуждены уехать за границу.

Увольнение Семченко вызвало огромный резонанс не только на ОНТ

Уход Дмитрия вызвал огромный резонанс не только на ОНТ, но и на БТ и СТВ. Вот как описывает те события другой свидетель — бывший корреспондент госТВ:

— Был большой кипиш! Все судорожно обновляли новостную ленту TUT.BY, чтобы узнать хоть какую-то свежую информацию. У кого были знакомые на ОНТ — звонили коллегам в надежде услышать опровержение. На БТ все были в растерянности: время смуты и недоверия. Сотрудники между собой мало общались: «А вдруг он не тех взглядов?», «А вдруг он расскажет…» Трехдневное молчание государственных СМИ только нагнетало ситуацию.

И вот на фоне разброда на БТ появляется новость об увольнении Дмитрия. На следующий день начали заскакивать в последний вагон петиции в Мининформ от сотрудников госСМИ.

В последующие 7 дней люди отказывались от работы или повально шли в отпуска, чтобы переждать «у моря погоды».

— Операторы готовились к забастовке и в своем кабинете дружно смотрели эфиры «Белсата» с протестов. И именно в это время начали вылезать такие, как Ксения Лебедева и Мария Петрашко на БТ, Тур — на ОНТ, Азаренок — на СТВ.

Принципиально оставался в Беларуси

Все время после ухода с ОНТ Семченко получал сигналы об опасности своего положения в Беларуси. Но он упорно не хотел эмигрировать.

— В середине 2021 года мы с мужем решили срочно уезжать, потому что ГУБОПиК уже слал угрозы, сюжеты про нас делал. Спрашивали Диму: «Ты же понимаешь, что не стоит вопрос, придут за тобой или нет. Вопрос: когда?» И, даже когда были уже в Германии, в относительной безопасности, уговаривали: «Беги с семьей. Здесь прекрасная белорусская диаспора, она поможет». Но он все равно отказывался, говорил: «А кто останется, если я уеду?» И что это будет измена Беларуси. Жена его во всем поддерживала, — отмечает Наталья. — Он очень сильный духом человек. И всем сердцем верит, что сидит за правое дело. Я знаю, как ему сейчас там тяжело. Но он проходит через этот ад достойно.

Главная ценность для Семченко — семья и дети

Мало кто знает, но, несмотря на достаточно влиятельную публичную должность, Дмитрий — очень домашний человек. С работы всегда спешил домой, к любимой жене Юлии и 7‑летнему сыну. Стремился отдыхать только вместе с ними. Верный муж и замечательный отец, очень надежный и принципиальный, как свидетельствуют друзья. Семья и дети для него — главная ценность. Кстати, в июле была девятая годовщина свадьбы Семченко. По этому поводу Юлия написала в соцсетях пронзительные строки:

«Аднойчы, калі мне было 18, Бог прынёс мне на далонях каханне. Ды не проста сапраўднае, а такое, аб якім я заўсёды марыла і верыла, што будзе. Дзе ўзаемапавага, безумоўны давер, шчырасць у кожнай размове, дзе няма „мужчынскіх або жаночых“ справаў, дзе агульны і асабісты рост і развіццё. <…> Аднойчы, роўна 9 гадоў таму, мы далі гэтае абяцанне адно адному і трымаем яго дагэтуль. Дзе б ні былі, мы ідзем гэты шлях разам. Балючы, цяжкі, камяністы, з нечаканымі заваротамі, маланкай, дажджом і градам, але ідзем».

Они познакомились в соцсетях. Друзья рассказывают, что Дмитрий любил вспоминать их первую встречу: как он спросил Юлию, верит ли она в любовь, и как тогда понравился ее ответ. Поначалу они не воспринимали друг друга всерьез, а потом как накрыло!.. Юлии тогда было 18, Дмитрию — 28. Для обоих это первый брак.

Близкие к паре люди говорят, что свою любовь к истории Беларуси и белорусскому языку Семченко привил жене. Вместе они любили гулять по интересным местам. В такие моменты Дмитрий превращался во вдохновенного рассказчика: сыпал знаниями и интересными фактами. И особенно восхищался родным Могилевом.

Поэтический талант

Поэтические способности Дмитрия раскрылись давно. Но именно за решеткой, во время испытаний, родилось много прекрасных и полных боли произведений. И все они написаны на белорусском языке. Стихотворение, посвященное родному языку, широко разошлось в соцсетях.

Прабач нам, Мова Родная!

Як шчанюкі бязродныя,

Мы здрадзілі табе.

Мы моўчкі назіралі,

Як маці забівалі,

Казалі, што іх дзьве.

Прабач, што не крычалі,

Як школы зачынялі,

Крыўляліся з цябе.

А мы не разумелі,

Якое цуда мелі.

Засталіся ў журбе.

Мы сэрца прадавалі,

Народны код гублялi,

Боль — каранi iрваць.

Нас проста раз’ядналі.

Нас і людзьмі ня звалі,

Каб статкам кіраваць…

Але ж ня выйшла гэта!

Прачнуліся мы летам,

І зразумелі раптам: мы народ.

Не сонцам мы сагрэты,

На ўсіх адна ёсць мэта —

Краіны мары ўбачыць узыход.

Палохаюць нас мовай,

Каб зноў трымаць ў палоне,

Каб зноў мільёны раз’яднаць.

Крычаць: «Заставят вас учиться!

Она нигде не пригодится.

Она вообще не ваша мать».

Прабач ім, Мова Родная,

Але мы станем годныя,

Навучым размаўляць сваіх дзяцей.

У свеце мовы розныя,

Іх ведаць — плюс для розуму,

Але свая павінна быць радней!

Внимание, которое придает смысл

В одном из писем на свободу Дмитрий написал: «Приятно внимание, которое придает смысл моим действиям и нынешнему существованию здесь. Пройдет какое-то время (надеюсь, скоро), и в одном из знаковых мест обязательно сделают памятник в виде ангела с открыткой в ​​одной руке и посылкой в ​​другой. Понятно, кому он будет посвящен».

Написать Семченко можно по адресу: ИК № 22, 225 295, Брестская область, г. Ивацевичи, ст. Доманово, а/я 20. Семченко Дмитрию Викторовичу.

Читайте еще:

У лістах з‑за кратаў Андрэй Кузнечык разважае пра беларускія СМІ і пра тое, як сніць Мінск

Той выпадак, калі газета выратавала тысячы жыццяў. У якім стане цяпер украінская журналістыка

Відэааператара Вячаслава Лазарава і яго жонку Таццяну Пыцько будуць судзіць 5 верасня